О статье А. Бестужева "Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов" - А.С.Пушкин

Бестужев предполагает, что словесность всех народов следовала общим
законам природы. Что это значит? Первый век ее был возрастом гениев.
Кажется, автор хотел сказать, что всякая словесность имеет свое
постепенное развитие и упадок. Нет.
Автор первым ее периодом предполагает век "сильных чувств и гениальных
творений". "По времени круг сей (какой) стесняется... Жажда нового ищет
нечерпаных источников, и гении смело кидаются в обход мимо толпы в поиске
новой земли мира нравственного и вещественного, пробивают свои стези".
Следовательно, настает новый период, но г-н Бестужев сливает их в одно и
продолжает: "За сим веком творения и полноты следует век посредственности,
удивления и отчета. Песенники последовали за лириками, комедия вставала за
трагедиею; но история, критика и сатира были всегда младшими ветвями
словесности. Так было везде". Нет. О греческой поэзии судить нам невозможно
- до нас дошло слишком мало памятников оной. О греческой критике мы не имеем
и понятия. Но мы знаем, что Геродот жил прежде Эсхила, гениального творца
трагедии. Невий предшествовал Горацию, Энний - Виргилию, Катулл - Овидию,
Гораций - Квинтилиану, Лукан и Сенека явились гораздо позже. Все это не
может подойти под общее определение г. Бестужева.
Спрашивается, которая из новейших словесностей являет постепенность,
своевольно определенную г. Бестужевым? Романтическая словесность началась
триолетами. Таинства, ле, фаблио предшествовали созданиям Ариоста,
Кальдерона, Dante, Шекспира. После кавалера Marini явился Alfieri, Monti и
Foscolo, после Попа и Аддиссона - Байрон, Мур и Соуве. Во Франции
романтическая поэзия долго младенчествовала. Лучший стихотворец времени
Франциска I Marot Rima des triolets, fit fleurir la ballade {1}.
Проза уже имела сильный перевес: Монтань, Рабле были современниками
Марота.
Спрашивается, где видим и тень закона, определенного г. Бестужевым?
У нас есть критика? где ж она? Где наши Аддиссоны, Лагарпы, Шлегели,
Sismondi? что мы разобрали? чьи литературные мнения сделались народными, на
чьи критики можем мы сослаться, опереться?
Но г-н Бестужев сам же говорит ниже - "критик, антикритик и перекритик
мы видим много, а дельных критиков мало". Назад Вперед Примечания Содержание
тома Указатель Содержание

Вернуться на предыдущую страницу